Общеизвестно (вроде бы), что в языке эскимосов 200, или 400, или даже 100 названий для снега в разных ситуациях и состояниях. А все-таки сколько?
Сразу откроем тебе страшный секрет: эскимосского языка не существует. Как, например, и индейского. Потому что общее название «эскимосы» объединяет минимум две большие культурные группы: юпиков (алеутов) и инуитов. А ведь есть и другие, со своими языками. Но сотен названий для снега ни у одного из этих племен нет.
Например, в выпущенном в Дании в 1927 году словаре западно-гренландских эскимосов (то есть инуитов) всего два слова для снега:
? апут — снег, лежащий на земле;
? куаник — падающий снег.
Антрополог Франц Баос упоминал в своих работах эти два и еще четыре:
? акилокок — мягко падающий снег;
? пигнарток — снежный покров, удобный для саней;
? пиксирпок — метель;
? кимуксук — позёмка.
Хорошо, допустим, эти древние ученые сто лет назад ничего не знали, «Гугл»-переводчика не имели и писали рыбьей костью на планшетах из бересты. Но и в словаре юпиков, выпущенном в 1984 году Университетом Аляски, слов для снега всего 24. И это если считать такие слова, как «вьюга» и тому подобное. Кстати, в русском мы тоже нашли с добрый десяток синонимов для снега, включая ту же вьюгу: метель, пурга, наст, пороша, поземка, иней, изморозь, сугроб, фирн.
Откуда же растут ноги у фейка насчет сотен имен снега? Увы, из прессы. Все началось с нью-йоркской «Таймс», написавшей в 1984 году о ста типах снега, которые якобы различают эскимосы. Ссылалась она на лингвиста Бенджамина Уорфа, который в 1940-м действительно упоминал о различных названиях, приводя… пять слов. А дальше эстафету подхватили другие газеты: где 100, там и 200 слов. Чего уж мелочиться, не подадут же эти эскимосы в суд!
В русскоязычной прессе до сих пор встречаются упоминания о том, что у чукчей есть более 50 слов для обозначения снега. Но, увы, без доказательств.
Сразу откроем тебе страшный секрет: эскимосского языка не существует. Как, например, и индейского. Потому что общее название «эскимосы» объединяет минимум две большие культурные группы: юпиков (алеутов) и инуитов. А ведь есть и другие, со своими языками. Но сотен названий для снега ни у одного из этих племен нет.
Например, в выпущенном в Дании в 1927 году словаре западно-гренландских эскимосов (то есть инуитов) всего два слова для снега:
? апут — снег, лежащий на земле;
? куаник — падающий снег.
Антрополог Франц Баос упоминал в своих работах эти два и еще четыре:
? акилокок — мягко падающий снег;
? пигнарток — снежный покров, удобный для саней;
? пиксирпок — метель;
? кимуксук — позёмка.
Хорошо, допустим, эти древние ученые сто лет назад ничего не знали, «Гугл»-переводчика не имели и писали рыбьей костью на планшетах из бересты. Но и в словаре юпиков, выпущенном в 1984 году Университетом Аляски, слов для снега всего 24. И это если считать такие слова, как «вьюга» и тому подобное. Кстати, в русском мы тоже нашли с добрый десяток синонимов для снега, включая ту же вьюгу: метель, пурга, наст, пороша, поземка, иней, изморозь, сугроб, фирн.
Откуда же растут ноги у фейка насчет сотен имен снега? Увы, из прессы. Все началось с нью-йоркской «Таймс», написавшей в 1984 году о ста типах снега, которые якобы различают эскимосы. Ссылалась она на лингвиста Бенджамина Уорфа, который в 1940-м действительно упоминал о различных названиях, приводя… пять слов. А дальше эстафету подхватили другие газеты: где 100, там и 200 слов. Чего уж мелочиться, не подадут же эти эскимосы в суд!
В русскоязычной прессе до сих пор встречаются упоминания о том, что у чукчей есть более 50 слов для обозначения снега. Но, увы, без доказательств.
Инуит строит иглу — хижину из блоков спрессованного снега. Блоки вырезаются большим ножом или пилой. Канада, 1960 г.
Коментарии (0)