Третья из дочерей Ярослава Мудрого Анна в середине ХI века была выдана замуж за французского короля Генриха I, который отправил за ней в Киевскую Русь послов. Тогда не последнюю роль сыграла щедрость Ярослава Мудрого, одарившего иноземцев меховыми одеждами, а Генриху I отправившему в качестве приданого несколько возов ценнейших шкурок.
В XVI веке в Тобольске черная лисица ценилась дороже соболя. Привезенной в Тобольск из другого сибирского города, черной лисе положили ту цену, сколько серебряных монет помещалось в ее чулок. Тогда же в диковинку была и белая лисица (песец).
В XV-XVI веках торговля пушниной за рубеж обходилась русским торговцам недешево - одним из условий польских властей, охраняющих права своего купечества, была обязательная продажа меха на территории Речи Посполитой, что влекло с собой массу затрат. На всем пути следования русские торговцы платили разнообразные пошлины за переезд границы, за проезд через мост, причем платить приходилось хозяевам всех земель, через которые пролегал купеческий путь. Те же торговцы, которые прибегали к незаконной перевозке меха, рисковали попасть в руки разбойников.
В 1654 году новорожденному царевичу Алексею Алексеевичу из Илимска прислали в дар шкурку белой лисы. Когда царь Алексей Михайлович поручил купцам оценить зверя, те письменно засвидетельствовали, что "цены объявить не знают", поскольку никогда такого зверя не видели.
В 1592 году церковное православное братство из Львова направило к русскому царю Федору Иоанновичу посольство с просьбой оказать помощь для восстановления сгоревшей Успенской церкви. Братство получило на сооружение церкви 5 сорок соболей, 5 сорок куниц, 50 золотых на царские врата храма и позолоту креста, а также 20 рублей на служителей церкви. В знак признательности за эту помощь Братство поместило в куполе церкви российский герб с текстом: «Пресветлый царь и великий князь Москвороссии Федор Иоаннович бысть благодетель церкви».
В XIV-XVII веках украинские купцы, приезжавшие за большими партиями косматого товара в Россию, зачастую становились жертвами обмана. Русские торговцы, видя большой интерес к песцу со стороны приезжего купечества, нередко выдавали за него зайца.
Поскольку долгое время меха добывались главным образом охотой, между представителями знати из-за охотничьих угодий зачастую разворачивалась вражда. Так, уже в XII в. в первом своде законов "Русская правда" были пункты, касающиеся правил охоты. Впоследствии охота стала не только промыслом, приносящим доход, но и светским развлечением. Владимир Мономах приравнивал охотничьи подвиги к ратным.
В 1689 году львовский купец Юрий Брагнович на ярмарке купил 488 соболей. Кроме этого, он купил меха из соболиных спинок и брюшек, 10 сороков горностаев, 20 шкурок волка, 6 шкурок черного волка, 26 шкурок белого зайца, 12 шкурок волковых животиков. После уплаты всех пошлин и продажи всего привезенного товара купец получил прибыль 4296 польских злотых, что является непомерно большой суммой. Для сравнения, работа ремесленника высокого класса оценивалась от 3 до 6 злотых в неделю, а подмастерья - от 6 до 8 грошей.
У коренных жителей Сибири и Дальнего Востока долгое время соболь не имел почти никакой ценности. Камчадалы, например, давали за железный котел столько соболей, сколько их в него входило.
В XVII веке был открыт калан, которого называли также морской выдрой, морским бобром. На многие годы он стал одним из богатств Камчатки, Командорских и Алеутских островов - ведь мех его ценился дороже, чем у любого наземного зверя. Поэтому и Берингово море на некоторых картах называлось Бобровым.
